"Революционный архив"

К. Маркс

274

ВТОРОЕ ВОЗЗВАНИЕ

ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА

МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ

О ФРАНКО-ПРУССКОЙ ВОЙНЕ145

 

ЧЛЕНАМ МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ

В ЕВРОПЕ И СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ

 

В нашем первом воззвании от 23 июля мы говорили:

«Похоронный звон по Второй империи уже прозвучал в Париже. Вторая империя кончится тем же, чем началась; жалкой пародией. Но не надо забывать, что именно правительства и господствующие классы Европы дали возможность Луи Бонапарту в течение восемнадцати лет разыгрывать жестокий фарс реставрированной империи»*.

Таким образом, еще раньше чем начались на деле военные действия, мы уже смотрели на бонапартистский мыльный пузырь, как на дело прошлого.

Мы не заблуждались насчет жизнеспособности Второй империи, мы не были также неправы в своем опасении, что для Германии «война потеряет свой чисто оборонительный характер и выродится в войну против французского народа»**. Оборонительная война действительно кончилась сдачей Луи Бонапарта, капитуляцией при Седане и провозглашением республики в Париже. Но еще задолго до этих событий, уже в тот самый момент, когда обнаружилась полная гнилость бонапартистского оружия, прусская военная камарилья решила превратить войну в завоевательную. Правда, на этом пути лежало довольно неприятное препятствие - собственные заявления короля Вильгельма в начале войны. В своей тронной речи перед Северогерманским рейхстагом Вильгельм торжественно заявил, что он ведет войну против французского императора, а не против

____________________
* См. настоящий том, стр. 3. Ред.
** См. настоящий том, стр. 4. Ред.

 

275

 

французского народа. 11 августа он выпустил манифест к французской нации, в котором говорил*:

«Ввиду того, что император Наполеон произвел на суше и на море нападение на немецкую нацию, которая хотела и теперь еще хочет жить в мире с французским народом, я взял на себя командование германскими армиями, чтобы отразить это нападение, и ход военных событий привел меня к тому, чтобы перейти границы Франции».

Не довольствуясь заявлением, что он взял на себя командование германскими армиями, «чтобы отразить нападение», Вильгельм в подтверждение оборонительного характера войны присовокупил, что только «ход военных событий» привел его к тому, чтобы перейти границы Франции. Оборонительная война, конечно, вовсе не исключает наступательных операций, продиктованных «ходом военных событий».

Таким образом, этот благочестивый король был связан обещанием перед Францией и перед всем миром вести чисто оборонительную войну. Как же освободить его от этого торжественного обещания? Режиссеры всей этой комедии должны были представить дело так, как будто он против своей воли подчиняется неотступным требованиям немецкого народа. И они сейчас же подали сигнал немецкой либеральной буржуазии с ее профессорами и капиталистами, с ее муниципальными советниками и журналистами. Эта буржуазия, которая в своей борьбе за гражданскую свободу с 1846 по 1870 г. выказала невиданную нерешительность, неспособность и трусость, была, конечно, в восторге от той роли рыкающего льва немецкого патриотизма, в которой она должна была выступить на европейской сцене. Она надела на себя маску гражданской независимости, прикидываясь, будто принуждает прусское правительство выполнить тайные планы самого же правительства. Она раскаивалась в своей долголетней и почти религиозной вере в непогрешимость Луи Бонапарта и поэтому громко требовала расчленения Французской республики. Остановимся хоть на минутку на благовидных доводах, пущенных в ход этими рыцарями патриотизма.

Они не осмеливаются утверждать, что население Эльзаса и Лотарингии тоскует по немецким объятиям. Как раз наоборот. Чтобы наказать его за чувства патриотизма к Франции, Страсбург в течение шести дней бомбардируют «немецкими» разрывными снарядами - бомбардируют бесцельно и варварски, ибо это город с обособленно расположенной от него командующей

____________________
* В немецком переводе, сделанном К. Марксом и напечатанном отдельным изданием в 1870 г., эта фраза и следующая за ней цитата из манифеста опущены, а последующий текст до слов: «И они сейчас же подали сигнал...» изложен в сокращенном виде. Ред.

 

276

 

над ним цитаделью, - поджигают его и убивают массу беззащитных жителей! Еще бы! Территория этих провинций некогда принадлежала давным-давно почившей Германской империи. Поэтому эта территория с ее населением, видимо, должна быть конфискована как не теряющая давности немецкая. собственность. Если восстанавливать старую карту Европы, согласно капризам любителей старины, то не следует ни в коем случае забывать, что в свое время курфюрст Бранденбургский в качестве прусского владетельного князя был вассалом Польской республики146.

Но изворотливые патриоты требуют Эльзаса и той части Лотарингии, население которой говорит по-немецки, как «материальной гарантии» против французского нападения. Так как эта гнусная уловка сбила с толку многих ограниченных людей, мы считаем своей обязанностью подробнее остановиться на ней.

Нет сомнения, что общая конфигурация Эльзаса по сравнению с противоположным рейнским берегом, а также наличие такой большой крепости как Страсбург почти на полпути между Базелем и Гермерсгеймом, сильно облегчает Франции вторжение в Южную Германию, между тем как вторжение во Францию со стороны Южной Германии благодаря этому известным образом затрудняется. Нет, далее, сомнения в том, что присоединение Эльзаса и указанной части Лотарингии сильно укрепило бы границы Южной Германии: она тогда овладела бы хребтом Вогезских гор на всем его протяжении и крепостями, прикрывающими их северные проходы. Если бы был присоединен также и Мец, то Франция сейчас несомненно была бы лишена двух важнейших операционных баз против Германии, но это не помешало бы ей создать новую при Нанси или Вердене. Германия имеет Кобленц, Майнц, Гермерсгейм, Раштатт и Ульм - все это операционные базы, направленные против Франции. Германия прекрасно воспользовалась ими в последней войне. С какой же тенью права она может завидовать Франции, имеющей с этой стороны только две значительные крепости - Мец и Страсбург? Кроме того, Страсбург угрожает Южной Германии только до тех пор, пока она разъединена с Северной Германией. С 1792 до 1795 г. Южная Германия ни разу не подвергалась вторжению с этой стороны, потому что Пруссия принимала участие в войне против французской революции; но как только Пруссия в 1795 г. заключила сепаратный мир147 и предоставила Юг самому себе, начались вторжения в Южную Германию и продолжались до 1809 г., причем Страсбург служил операционной базой. В сущности объединенная Германия может всегда обезвредить Страсбург и всякую французскую армию в Эльзасе,

 

277

 

если она сконцентрирует все свои войска между Саарлуи и Ландау, как это было в настоящей войне, и двинет их вперед или примет бой на пути из Майнца в Мец. До тех пор, пока главная масса немецких войск находится там, всякая французская армия, вступающая из Страсбурга в Южную Германию, была бы обойдена и ее коммуникации оказались бы под угрозой. Если последняя кампания что-нибудь доказала, то именно легкость вторжения во Францию из Германии.

Но, рассуждая честно, разве не является вообще нелепостью и анахронизмом возводить военные соображения в принцип, согласно которому должны определяться национальные границы? Если следовать этому правилу, то Австрия все еще могла бы предъявлять претензию на Венецию, на линию Минчо, а Франция - на линию Рейна для защиты Парижа, который безусловно больше открыт для нападения с северо-востока, чем Берлин с юго-запада. Если границы должны определяться военными интересами, то претензиям не будет конца, ибо всякая военная линия по необходимости имеет свои недостатки и может быть улучшена посредством присоединения новой примыкающей к ней территории; более того, эти границы никогда не могут быть окончательно и справедливо установлены, ибо каждый раз победитель диктует условия побежденному, и тут, следовательно, уже имеется зародыш новых войн.

Этому нас учит вся история. С целыми нациями бывает то же самое, что и с отдельными людьми. Чтобы отнять у них возможность нападения, нужно лишить их средств обороны. Нужно не только схватить их за горло, но и умертвить их. Если когда-нибудь победитель добивался «материальных гарантий», чтобы сломить силу нации, то это сделал Наполеон I своим Тильзитским договором и тем, как он применял его против Пруссии и остальной Германии. И все-таки несколько лет спустя немецкий народ сломал как тростинку все его гигантское могущество. Но могут ли сравниться «материальные гарантии», которых Пруссия в самых диких мечтах своих надеется добиться от Франции и посмеет добиться, с теми, которые заполучил Наполеон I от самой Германии? Результаты и на этот раз будут не менее гибельны. История воздаст не по числу оторванных от Франции квадратных миль земли, а по величине преступления, состоящего в том, что во второй половине XIX века вновь вызвали к жизни политику завоеваний.

Защитники тевтонского патриотизма говорят: но вы не должны смешивать немцев с французами. Мы хотим не славы, а безопасности. Немцы - по существу миролюбивый народ. Под их благоразумным присмотром даже завоевание превращается

 

278

 

из причины будущей войны в залог вечного мира. Конечно, не Германия в 1792 г. вторглась во Францию с возвышенной целью раздавить революцию XVIII века при помощи штыков! И не Германия запятнала себя порабощением Италии, подавлением Венгрии и разделом Польши! Ее нынешняя милитаристская система, при которой все здоровое мужское население делится на две части - постоянную армию в строю и вторую постоянную армию в запасе, причем обе обречены на беспрекословное повиновение своим, божьей милостью, повелителям, - эта система является, конечно, «материальной гарантией» мира и, кроме того, высшей целью цивилизации! В Германии, как и везде, прихвостни власть имущих отравляют общественное мнение фимиамом лживого самохвальства.

Эти немецкие патриоты приходят в показную ярость при виде французских крепостей Меца и Страсбурга, но они не находят ничего плохого в обширной системе московитских укреплений Варшавы, Модлина и Ивангорода. Содрогаясь перед ужасами бонапартистского вторжения, они закрывают глаза на позор царской опеки. Точно так же как в 1865 г. Луи Бонапарт обменялся обещаниями с Бисмарком, - так в 1870 г. Горчаков обменялся обещаниями с Бисмарком148.

Точно так же как Луи Бонапарт льстил себя надеждой, что война 1866 г., истощив силы обеих сторон - Австрии и Пруссии, - сделает его вершителем судеб Германии, так Александр льстил себя надеждой, что война 1870 г., истощив силы Германии и Франции, даст ему возможность стать вершителем судеб всей Западной Европы. Точно так же, как Вторая империя считала невозможным свое существование рядом с существованием Северогерманского союза, так самодержавная Россия должна чувствовать для себя опасность со стороны Германской империи с Пруссией во главе. Таков закон старой политической системы. В пределах этой системы выигрыш одного государства является проигрышем для другого. Преобладающее влияние царя на Европу коренится в его традиционном верховенстве над Германией. В тот момент, когда в самой России вулканические социальные силы грозят потрясти самые основы самодержавия, может ли царь допустить такую потерю своего престижа вне страны? Московитские газеты заговорили уже тем языком, которым говаривали бонапартистские газеты после войны 1866 года. Неужели тевтонские патриоты действительно думают, что свобода и мир* для Германии будут обеспечены, если они принудят Францию броситься в объятия

______________
* В немецком издании 1870 г. перед словами «свобода и мир» вставлено слово «независимость». Ред.

 

279

 

России? Если военное счастье, опьянение своими успехами и династические интриги толкнут Германию на путь грабительского присвоения французских областей, для нее останутся только два пути: либо она должна во что бы то ни стало сделаться явным орудием русской завоевательной политики*, либо она должна после короткой передышки начать готовиться к другой «оборонительной» войне, но не к одной из тех, вновь изобретенных «локализованных» войн, а к войне расовой, к войне против объединенных славянской и романской рас**.

Немецкий рабочий класс, не имея возможности помешать этой войне, энергично поддерживал ее как войну за независимость Германии, за освобождение Франции и Европы от отвратительного кошмара Второй империи. Немецкие промышленные рабочие вместе с сельскими рабочими составили ядро геройских войск, оставив дома свои полуголодные семьи. Их ряды поредели на поле брани за границей, не меньшие бедствия ожидают их дома от нищеты***. И они теперь, в свою очередь, требуют «гарантий», гарантий в том, что их неисчислимые жертвы были не напрасны, что они добились свободы, что победа над армиями Бонапарта не будет превращена, как в 1815 г., в поражение немецкого народа149. И в качестве первой такой гарантии они требуют почетного для Франции мира и признания Французской республики.

Центральный комитет немецкой Социал-демократической рабочей партии опубликовал 5 сентября манифест, в котором он энергично настаивал на этих гарантиях.

«Мы протестуем против аннексии Эльзаса и Лотарингии. И мы сознаем, что говорим от имени немецкого рабочего класса. В общих интересах Франции и Германии, в интересах мира и свободы, в интересах западноевропейской цивилизации против восточного варварства немецкие рабочие не потерпят аннексии Эльзаса и Лотарингии... Вместе с нашими товарищами, рабочими всех стран, мы будем верно стоять за общее международное дело пролетариата!»150. К несчастью, мы не можем рассчитывать на их непосредственный успех. Если французские рабочие не могли остановить

____________________
* В немецком издании 1870 г. здесь добавлены слова: «что соответствует традиции Гогенцоллернов». Ред.

** В немецком издании 1870 г. здесь добавлена фраза: «Такова мирная перспектива, которую «гарантируют» Германии выжившие из ума буржуазные патриоты». Ред.

*** В немецком издании 1870 г. далее добавлено: «А патриотические крикуны скажут в утешение им, что капитал не имеет отечества и что заработная плата регулируется антипатриотическим интернациональным законом спроса и предложения. Не пора ли поэтому рабочему классу сказать свое слово и не давать больше господам из буржуазии выступать от его имени». Ред.
 

280

 

агрессора в мирное время, то больше ли шансов у немецких рабочих удержать победителя во время военной горячки? Манифест немецких рабочих требует выдачи Луи Бонапарта как обыкновенного преступника в руки Французской республики. А их правители, напротив, уже всеми силами стараются опять усадить его на тюильрийский престол как самого подходящего человека для того, чтобы привести Францию к гибели. Как бы то ни было, история покажет, что немецкий рабочий класс создан не из такого дряблого материала как немецкая буржуазия. Он исполнит свой долг.

Вместе с ним мы приветствуем учреждение республики во Франции, но в то же время нас тревожат опасения, которые, будем надеяться, окажутся неосновательными. Эта республика не ниспровергла трон, она только заняла оставленное им* пустое место. Она провозглашена не как социальное завоевание, а как национальная мера обороны. Она находится в руках временного правительства, состоящего частью из заведомых орлеанистов, частью из буржуазных республиканцев, а на некоторых из этих последних июньское восстание 1848 г.151 оставило несмываемое пятно. Распределение функций между членами этого правительства не обещает ничего хорошего. Орлеанисты заняли сильнейшие позиции - армию и полицию, между тем как мнимым республиканцам предоставили функцию болтовни. Некоторые из первых шагов этого правительства довольно ясно показывают, что оно унаследовало от империи не только груду развалин, но также и ее страх перед рабочим классом. Если теперь от имени республики оно широковещательно обещает невозможные вещи, то не делается ли это для того, чтобы поднять шум в пользу «возможного» правительства? Не должна ли республика, по замыслу некоторых ее буржуазных заправил, послужить лишь переходной ступенью и мостом к орлеанистской реставрации?

Таким образом, французский рабочий класс находятся в самом затруднительном положении. Всякая попытка ниспровергнуть новое правительство во время теперешнего кризиса, когда неприятель уже почти стучится в ворота Парижа, была бы безумием отчаяния. Французские рабочие должны исполнить свой гражданский долг**, но, вместе с тем, они не должны позволить увлечь себя национальными традициями 1792 г., как французские крестьяне дали обмануть себя национальными

___________________
* В немецком издании 1870 г. далее вставлено «благодаря немецким штыкам». Ред.

** В немецком издании 1870 г. после слова «долг» вставлены слова: «что они и делают». Ред.

 

281

 

традициями Первой империи. Им нужно не повторять прошлое, а построить будущее. Пусть они спокойно и решительно пользуются всеми средствами, которые дает им республиканская свобода, чтобы основательнее укрепить организацию своего собственного класса. Это даст им новые геркулесовы силы для борьбы за возрождение Франции и за наше общее дело - освобождение труда. От их силы и мудрости зависит судьба республики.

Английские рабочие уже сделали некоторые шаги в том направлении, чтобы посредством оздоровляющего давления извне сломить нежелание их правительства признать Французскую республику152. Теперешней медлительностью английское правительство хочет, должно быть, загладить антиякобинскую войну 1792 г. и ту непристойную поспешность, с которой оно признало coup d'etat153. Английские рабочие, кроме того, требуют от своего правительства, чтобы оно всеми силами противилось расчленению Франции, к которому бесстыдно призывает часть английской печати*. Это та самая печать, которая в течение целых двадцати лет боготворила Луи Бонапарта как провидение Европы и которая восторженно аплодировала мятежу американских рабовладельцев. Теперь, как и тогда, она ратует за интересы рабовладельцев.

Пусть же секции Международного Товарищества Рабочих во всех странах призовут рабочий класс к действию. Если рабочие забудут свой долг, если они останутся пассивными, настоящая ужасная война станет предтечей новых, еще более ужасных международных войн и приведет в каждой стране к новым победам над рабочими рыцарей шпаги, владык земли и капитала. Vive la Republique!**

 

Генеральный Совет:

 

Роберт Аплгарт, Мартин Дж. Бун, Фредерик Брадник, Кэйхил, Джон Хейлз, Уильям Хэйлз, Джордж Харрис, Фридрих Лесснер, Лопатин, Б. Лекрафт, Джордж Милнер, Томас Моттерсхед, Чарлз Марри, Джордж Оджер, Джемс Парнелл, Пфендер, Рюль, Джозеф Шеперд,  Кауэлл Степни, Столл, Шмуц.

______________                   

 * В немецком издании 1870 г. конец этой фразы дан в следующем виде: «которого часть английской печати требует с неменьшим шумом, чем немецкие патриоты». Ред.

** — Да здравствует республика! Ред.                                                                  

       

282

 

Секретари-корреспонденты:

 

Эжен Дюпон ............................... для Франции

Карл Маркс ................................. для Германии

О. Серрайе ................................... для Бельгии, Голландии

и Испании

Герман Юнг ................................ для Швейцарии

Джованни Бора .......................... для Италии

Зеви Морис................................... для Венгрии

Антоний Жабицкай .................. для Польши

Джемс Кон ................................. для Дании

И. Г. Эккариус ............................ для Соединенных Штатов

 

Уильям Таунсенд, председательствующий

Джон Уэстон, казначей

Иоганн Георг Эккариус, генеральный секретарь

 

256, Хай Холборн,

Лондон, Уэстерн Сентрал,

9 сентябрь 1870 г.

 

Написано К. Марксом между 6-9 сентября 1870 г.                                                                                                         Печатается по тексту 2-го английского издания

                                                      1870 г., сверенного с текстом                                                             

Напечатано в виде листовки, на английском языке                                                                                                          немецкого издания 1870 г.

11-13 сентября 1870 г., а также в виде листовки                                                                                                                         

на немецком языке и в периодической печати на немецком и ,                                                                                                    Перевод с английского

французском языках в сентябре - декабре 1870 г.

Источник: К. Маркса и Ф. Энгельса, Сочинения издание 2-е, т.17, стр. 274-282

Примечания:

693

145 «Второе воззвание Генерального Совета Международного Товарищества Рабочих о франко-прусской войне» («Second Address of the General Council of the International Working-Men's Association on the War») было написано Марксом между 6 и 9 сентября 1870 года. 6 сентября 1870 г. Генеральный Совет Интернационала, рассмотрев новую обстановку, сложившуюся в связи с падением Второй империи и началом нового этапа войны, принял постановление о выпуске второго воззвания о франко-прусской войне и избрал для этого комиссию в составе Маркса, Юнга, Милнера и Серрайе.

694

 

Работая над воззванием, Маркс использовал присланные ему Энгельсом материалы, в которых разоблачались попытки оправдать военно-стратегическими соображениями стремление прусской военщины, юнкерства и буржуазии к аннексии французских территорий. Написанное Марксом воззвание было единогласно принято на специально созванном заседании Генерального Совета 9 сентября 1870 г. и разослано во все лондонские буржуазные газеты, которые обошли воззвание молчанием, за исключением «Pall Mall Gazette», опубликовавшей 16 сентября 1870 г. выдержку из него. 11-13 сентября воззвание было выпущено в виде листовки на английском языке тиражом в 1000 экземпляров; в конце сентября вышло новое издание, в котором первое и второе воззвания были опубликованы вместе. В этом издании исправлены опечатки, допущенные в первом издании, и внесены отдельные редакционные исправления.

Перевод второго воззвания на немецкий язык был сделан Марксом, который, переводя текст, дополнил его несколькими фразами, предназначенными для немецких рабочих, и опустил отдельные места. В этом переводе второе воззвание было опубликовано в газете «Volksstaat» № 76, 21 сентября 1870 г. и в журнале «Vorbote» № 10-11, октябрь-ноябрь 1870 г., а также издано в Женеве в виде листовки. В 1891 г. Энгельс опубликовал второе воззвание в немецком издании «Гражданской войны во Франции»; перевод воззвания для этого издания был сделан Луизой Каутской под наблюдением Энгельса.

На французском языке второе воззвание было напечатано в газетах «Internationale» (№ 93, 23 октября 1870 г.) и неполностью (публикация не была закончена) в «Egalite» (.№ 35, 4 октября 1870 г.).

На русском языке второе воззвание впервые вышло в 1905 г. в издании «Гражданской войны во Франции» в переводе с немецкого издания 1891 г. под редакцией В. И. Ленина. - 274.

146 В 1618 г. курфюршество Бранденбургское объединилось с герцогством Прусским (Восточной Пруссией), образованным в начале XVI века из владений Тевтонского ордена и находившимся в ленной зависимости от Речи Посполитой. Бранденбургский курфюрст в качестве герцога Прусского оставался вассалом Польши до 1657 г., когда, воспользовавшись ее затруднениями в войне со Швецией, он добился признания за ним суверенных прав на прусские владения. - 276.

147 Имеется в виду Базельский мирный договор, заключенный Пруссией сепаратно с Французской республикой 5 апреля 1795 г. и положивший начало распаду первой антифранцузской коалиции европейских государств. - 276.

148 В октябре 1865 г. во время свидания в Биаррице Бисмарк добился от Наполеона III фактического согласия Франции на союз Пруссии с Италией и на войну Пруссии против Австрии; давая это согласие, Наполеон III рассчитывал с выгодой для себя вмешаться в конфликт в случае поражения Пруссии.

В начале франко-прусской войны 1870-1871 гг. министр иностранных дел царского правительства Горчаков в переговорах, происходивших между ним и Бисмарком в Берлине, заявил, что Россия будет придерживаться благожелательного нейтралитета в войне и окажет дипломатическое давление на Австрию; в свою очередь прусское правительство обязывалось не оказывать препятствий царской России в ее политике в восточном вопросе. - 278.

 

695

 

149 Маркс имеет в виду торжество феодальной реакции в Германии после крушения наполеоновского господства.

Результатами освободительной войны против владычества Наполеона I, в которой вместе с народами ряда европейских стран приняли участие широкие слои немецкого народа, воспользовались правители европейских феодально-абсолютистских государств, опиравшиеся на реакционное дворянство. Вершителем судеб европейских государств сделалось контрреволюционное объединение монархов - Священный союз, ядро которого составили Австрия, Пруссия и царская Россия. С созданием Германского союза (см. о нем примечание 29) в Германии сохранилась феодальная раздробленность, в германских государствах укрепился феодально-абсолютистский строй, сохранились все привилегии дворянства, усилилась полукрепостническая эксплуатация крестьян. - 279.

150 «Manifest des Ausschusses der social-demokratischen Arbeiterpartei. An alle deutschen Arbeiter!» («Манифест Комитета Социал-демократической рабочей партии. Ко всем немецким рабочим!»). Манифест был выпущен в виде отдельной листовки 5 сентября 1870 г. и опубликован в газете «Volksstaat» № 73, 11 сентября 1870 года. (О манифесте см. также примечание 142). - 279.

151 Речь идет о героическом восстании парижских рабочих 23-26 июня 1848 года. - 280.

152 Маркс имеет в виду движение английских рабочих под лозунгом борьбы за признание Французской республики, установленной 4 сентября 1870 г., и за оказание ей дипломатической поддержки. Начиная с 5 сентября, в Лондоне, Бирмингеме, Ньюкасле и других крупных городах происходили митинги и демонстрации, в которых принимали участие широкие массы трудящихся; активную роль в этом играли тред-юнионы. Участники митингов и демонстраций выражали свои симпатии французскому народу и в своих резолюциях и петициях требовали от английского правительства немедленного признания Французской республики.

Непосредственное участие в организации движения за признание республики во Франции принимал Генеральный Совет Интернационала. - 281.

153 Маркс намекает на активное участие буржуазно-аристократической Англии в создании коалиции феодальноабсолютистских государств, начавших в 1792 г. войну против революционной Франции (сама Англия вступила в эту войну в 1793 г.), а также на то обстоятельство, что английская правящая олигархия первая в Европе признала бонапартистский режим во Франции, установленный в результате coup d'etat (государственного переворота) Луи Бонапарта 2 декабря 1851 года. - 281.