Выступление по отчету ЦК на X съезде РКП (б) 9 марта 1921 г.
73
Тов. Ленин нам, представителям «Рабочей оппозиции», вчера бросил с этой трибуны вопрос: все ли товарищи из «Рабочей оппозиции» разделяют мнение некоторых рабочих о том, что сейчас нам необходим максимум сплоченности? Я могу заявить, что среди нас нет ни одного, который отрицал бы необходимость этой сплоченности, и для того чтобы наглядно это показать, мы именно своим примером, своей сплоченностью это доказываем. Но мало нам, товарищи, только формального признания необходимости сплоченности. Мы должны констатировать, что, несмотря на существующее по форме единство, у нас в партии нет органической связи между членами партии и руководящими органами ее. Это я могу сказать не только по личному опыту, но опираясь на положение дела на местах, и об этом каждый из нас знает прекрасно. Мы, Владимир Ильич, не имеем в нашей партии той былой спайки, которая у нас имелась в прошлые, не менее трудные моменты жизни нашей партии, в дореволюционный период. И странно, товарищи, что эта органическая оторванность имеет место в тот момент, когда партия располагает всеми техническими средствами: и радио, и почтой, и телеграфом, и тысячами партийных работников, и советским аппаратом! И все же, несмотря на эти совершенные средства, внутри-то нашей партии нет той спайки, которая наблюдалась нами, скажем, еще не так давно, и в 1914 г., и в 1917 году. Помните ли вы, Владимир Ильич, когда наш руководящий центр не был даже в России, располагал ничтожными средствами, и тогда каждое слово, каждая изданная нелегальная листовка, каждая маленькая бумажка, приносимая нашими партийными организациями в рабочие центры - Питер, Москву, Донецкий бассейн, Урал, как встречались тогда, несмотря на то, что мы были лишены всех технических средств! Тогда и спайка, и единство мысли и чувств, все было у нас налицо. Теперь этого нет. Вот это, т. Ленин, и породило то, что вы называете здесь «Рабочей оппозицией».
У нас нет расхождений в основных вопросах нашей внутренней и международной политики. Эту сторону доклада, т. Ленин, мы принимаем. Но у нас много расхождений в тактических вопросах, в способах осуществления нашей общеполитической линии. На этой почве замечается поворот широких трудящихся масс города и деревни часто против нас. Усвоенные за время гражданской войны приемы работы не только не позволяют нам осуществить программное требование о вовлечении в советское строительство широких групп пролетариата, но определенно отталкивают их от нас и нашей партии. Это побуждает нас,
74
стоящих очень близко к широким кругам пролетариев фабрик и заводов, громко заявить о грозящей нам опасности отрыва от масс.»
За время партийной предсъездовской дискуссии мы наслышались всего. И те ярлыки, экивоки, инсинуации, которые раздаются здесь по нашему адресу, нас не смущают. Мы знаем себя и хорошо знаем, с кем имеем дело.
Пред лицом трудностей, стоящих перед нами, мы должны прежде всего оздоровить и теснее сомкнуть ряды революционного авангарда - нашей Российской коммунистической партии. Но путь, на который встал т. Ленин, не приведет нас к желанному всеми единству. Если вы, Владимир Ильич, будете в вашем анализе явно смешивать и «Рабочую оппозицию», и мелкобуржуазную стихию, и чистейший синдикализм, и анархизм и все это будете громоздить и связывать с нами, то на этой почве единства в нашей партии не создадите и вольете очень много горечи в душу тех рабочих, которые здесь имеются налицо, а через них оттолкнете стоящих за нами на фабриках и заводах.
Не так, товарищи, обстоит дело, как рисует его т. Ленин, и мы рекомендуем вам очень осторожно, строже и серьезнее анализировать каждое явление переживаемого нами момента. Тов. Скворцов был прав, когда на этот недостаток указал. Не правы те, которые валят в кучу и анархическую стихию и «Рабочую оппозицию». Такой подход компрометирует говорящих и не способствует выяснению основных причин наблюдаемых нами явлений, а запутывает все дело, толкает мысли в тенета противоречий. По мнению докладчика, выходит, что мелкобуржуазная стихия оказывается в красе и гордости революции, в Кронштадте. Влиянию ж поддается не кто иной, как питерский пролетариат, тот пролетариат, который еще недавно служил рекламой как раз для т. Зиновьева и других, заявлявших, что питерский пролетариат свободен от всякой оппозиции, и особенно от «Рабочей оппозиции». Питерский пролетариат, красноармейцы и матросы, «гордость революции», [должны] нести на себе все отпечатки действительно пролетарской мысли и дела, но даже в этом центре этого нет. Что же мы видим там? Мы видим, что этот-то передовой пролетариат оказался подвержен влиянию, правда, не «Рабочей оппозиции», нет, но мелкобуржуазной анархической стихии. Надо немножечко осторожнее подходить к этим явлениям.
Органическая болезнь, которая наблюдается в нашей партии, заключается в оторванности наших центров от партийных масс и всего партийного аппарата от рабочих масс. Следы этой болезни несет в себе и сам Центральный комитет. Те же упреки, которые бросались по адресу «Рабочей оппозиции», что вот, мол, вы себя вели плохо во время партийной дискуссии о проф-
75
движении, заразили партию синдикализмом и т. п. грехами, мы должны решительно возвратить обратно, напомнив, что написали наши тезисы лишь один раз и написали их последними, а вы, члены ЦК, их писали первыми и в большом изобилии. Не мы начали дискуссию. Мы только пошли по вашим стопам, но принесли тут кое-что свое, обеспечивающее дальнейшее поступательное развитие революции. Давайте обсуждать это здесь, но клеймить нас бездоказательно синдикалистами, анархистами - недостойно! Связать же нас с теми или иными восстаниями или недовольством, которое сейчас журчит в рабочих кварталах, не только бессмысленно, но недобросовестно и демагогично. Тов. Яковлева, секретарь Московского комитета, вам скажет, кто усиливает в значительной степени эти волнения в рабочих кварталах, а также и то, кого привлекают в наиболее важных случаях. Она вам скажет, что делают это очень часто при помощи «Рабочей оппозиции». «Рабочая оппозиция» является в качестве пожарного рукава, так что и в этом отношении надо быть справедливым. Мы можем вам сказать, что причины того недовольства, которое мы наблюдаем в Москве и в других рабочих городах, нас ведут не к «Рабочей оппозиции», а к Кремлю. На это указывает целый ряд фактов. Некоторые обстоятельства этих недоразумений заставляют нас требовать предания кое-кого суду, самому настоящему суду революционного трибунала, а между тем, эти-то лица пользуются здесь общим «уважением». Вот как рисуется дело при малейшей попытке выяснить все обстоятельства.
Вопросы, поставленные здесь т. Лениным и т. Крестинским, чрезвычайно важны. В несколько минут их не. охватишь. Я думаю, что последующие наши товарищи также уделят им должное внимание. Здесь Владимир Ильич говорил о трудностях перехода от военного положения к мирному и указал на необходимость лавировать во внутренней политике.
«Рабочая оппозиция» прекрасно понимает все трудности этой политики, но мы должны заявить: когда т. Ленин говорил об ошибках, - что мы, мол, неумело распределяли наши продовольственные ресурсы, - то это простое констатирование нас не удовлетворяет. Мы знаем, что в Наркомпроде у нас не все благополучно. Наши товарищи-профессионалисты, которые работают в Наркомпроде, кричали об этом больше года. Там, в Наркомпроде, не только неправильно распределялись наши ресурсы, но и преступно заготовлялись и гноились.
Но позвольте мне спросить: предан ли Цюрупа суду? Нет, он еще не предан. Вина его и коллегии работников [Наркомпрода] за теперешнее состояние для нас несомненна. Будет ли он еще предан суду после этого партийного съезда, я не знаю, а это было бы поучительно для многих других.
76
Может быть, эта политика и повлекла усиление той мелкобуржуазной анархической стихии, прикосновенность к которой так легкомысленно приписывается нам. Аналогичное катастрофическое положение создалось и с топливом. Это тоже ни для кого не секрет. Но в этих органах «Рабочей оппозиции» нет. Туда мы не смогли принести свой анархизм, но мы знаем, что и впредь именно так будет, потому что эти органы больше всех других чурались рабочих организаций.
Эти органы боялись рабочего контроля, и вот мы имеем теперь налицо плоды этой политики. Если мы будем анализировать факты, то, вероятно, в оценке явлений у нас не будет тех разногласий, которые имеются сейчас. Может быть, в заключительном слове, Владимир Ильич, вы нам оттените ваши положения?
Тов. Крестинский много раз подчеркивал данные о пролетарском составе нашей партии и, за образец, приводил личный состав наших губкомов. Я позволю себе усомниться в верности его выводов. Целый ряд явлений на местах показывает обратное тому, что т. Крестинский предлагает признать бесспорным. Центральный комитет пытается опровергнуть то, что известно всем и каждому, а именно то, что наша партия перерождается, - в нашей партии замечается прилив чуждого нам элемента. Социальный состав партии резко изменяется. Это грозит нам не только усилением влияния мелкобуржуазной стихии в нашей партии, но и тем, что эта мелкобуржуазность совьет довольно прочное гнездо внутри нашей партии. А свидетельств об этом достаточно налицо.
Обратимся к фактам и цифрам, посмотрим, напр., сколько в знаменитом Питере, о котором так любили говорить раньше (сейчас о нем молчат), - сколько там членов нашей партии среди рабочих металлистов, как наиболее передовых и революционных рабочих. По заявлению рабочих, на заводах нет и 2%. У меня имеются некоторые данные о партийном составе среди металлистов Москвы по сорок одному заводу металлической промышленности, обнимающему около 22 000 рабочих. Как вы думаете сколько у нас там среди этих заводских рабочих членов партии? 803 члена, или 4%. Вот как обстоит дело в наиболее важных отраслях промышленности, пролетарии которых всегда были вождем революции, а теперь они же дают нам такой ничтожный процент наших сторонников. На это следует обратить сугубое внимание, а не бить по «Рабочей оппозиции», среди которой находятся те многочисленные рабочие, члены нашей партии, [которые] связаны с фабриками и заводами. Надо уметь привлечь в партию рабочих и не просто называющих себя рабочими, а тех, которые в настоящее время тесно связаны с нашими фабриками и заводами.
А наш ЦК, зная, что дело в этом отношении далеко неблаго-
77
получно, не смог не только привлечь новых членов-пролетариев, но не смог даже удержать и тех, которые стараниями многих тысяч рабочих во всех углах нашей обширной страны были вовлечены в нашу партию. Нет, кажется, ни одного пролетарского городка, ни одной губернии, где не было бы массового выхода из партии рабочего элемента. А что предпринял ЦК, чтобы парализовать это явление? Никаких мер не было принято. Центральный комитет как-то отмахивался от этого явления и, печатая отчеты о численном росте, старался только показать, что мы растем, растем … Но этот рост был ростом количества в ущерб качеству. Тут ЦК устами т. Крестинского отвечает, что у нас в партии - крестьяне, служащие, но выходцев из буржуазии почти нет. Действительно, если судить по анкетам, заполняемым заинтересованными, это, пожалуй, так, но когда вы поковыряетесь подробнее в этих данных, то увидите, что в этих «крестьянах» и «служащих» числится не совсем благополучный элемент.
Методы партийной работы также нуждаются в коренном изменении. Необходимо немедленно покончить с единоличием в партийной работе, прекратить ставку на уполномоченных. Центральный комитет все время ведет борьбу с местами при помощи назначенства и уполномоченных. Центральный комитет никогда не помогал местам, - не учил работников мест. Дальше ставить дело так, как его ставят сейчас, - выезжать на уполномоченных, назначенцах, - не приходится. Каковы результаты этой политики, об этом вы можете узнать у тех, на ком вы выезжаете. Может быть, тт. Смилга и Белобородов с этой трибуны расскажут нам о своем опыте. Такая постановка дела создает положение, при котором в верхушках партии и советского аппарата мы видим очень тоненький слой людей, изношенных и перегруженных работой, которые перемещаются с одного места на другое, отдельные лица из этого слоя пересаживаются с одного стула на другой. О вовлечении низов, об использовании опыта мест и новых сил очень много говорят, но мало в этом направлении делают. Тов. Степанов говорил, что мы сильно обезлюживаем места. Это верно, но только с оговоркой: мы обезлюживаем места, но для того, чтобы сделать работников с мест канцеляристами или курьерами.
Вот часть тех болезней, которые мы предлагаем лечить. Здесь были попытки спекульнуть на партийной дисциплине. Среди нас еще не было случая ее нарушений, и, когда нам прикажет ЦК, мы отвечаем: «Слушаюсь». Мы признаем и находим необходимой эту формулу дисциплины, единства, но мы хотим, чтобы у нас существовала не только формальная связь, но и та самая идейная органическая связь, которая была в нашей партии раньше. Не подпольный романтизм говорит во мне, а этого
78
требует простая практическая пролетарская сметка. Посещая фабрики, заводы, принимая по союзной работе делегатов из разных концов страны, я это очень часто чувствую, но вместо того, чтобы в панике бежать в кабинет для беседы с Владимиром Ильичом, как это делают многие пугливые товарищи, мы предлагаем ряд практических мер по оздоровлению наших рядов и освежению наших взаимоотношений. Если вы хотите оторваться от широчайших масс, если хотите порвать с революционной стихией, то, пожалуйста, продолжайте действовать так, как вы действовали до сих пор. Прибавьте к этому еще травлю «Рабочей оппозиции», инсинуации против нас. Мы думаем также, что отмахиваться от той пролетарской стихии, которая эксплоатируется контрреволюционным элементом, - это только проиграть! Нам не подобает отмахиваться от стихии, разгуливающей по России, а изучить ее, и, может быть, мы найдем виновников ее и в наших методах, в наших центральных аппаратах.
Владимир Ильич затронул маленький вопросик о наших внешних сношениях. Я уже не раз говорил, и вы, товарищи, знаете, что внешние сношения - не в руках «Рабочей оппозиции», и здесь обвинять, что мы что-либо напортили или внесли элементы «синдикализма», нельзя. Мне и многим товарищам приходилось сталкиваться с нашими представителями за границей. Я уже говорил не раз, что эти представительства нас дискредитируют, дискредитируют за границей нашу революцию. Нам не раз приходилось заявлять там, за границей: «Не судите по этим людям о нашей республике». Тов. Ленин сказал, что надо выписывать из-за границы машины, средства и орудия производства. Великолепно. Но что сейчас выписывается на отпущенную валюту? У меня в портфеле есть кое-какие данные, - в Контрольную комиссию они не идут, и т. Сольц красноречиво убедил вас, почему им туда не надо итти. Так вот из-за границы выписывается: лавровый лист, перец, брусничный чай, легковой автомобиль и тому подобное. А т. Аванесов, который эти документики хранит, вместо того чтобы предать суду за такой поступок, может быть, добавит еще к этому, сколько миллионов крадут.
Вот, товарищи, как обстоит дело. Владимир Ильич, если мы направим все усилия на борьбу вот с этими явлениями и элементами не только за границей, но и здесь, внутри нашей страны, то, вероятно, «Рабочая оппозиция» очень сплоченно и единодушно будет с вами. Но не перегибайте палки в сторону борьбы с нами. Здесь вы, может быть, нас и подавите и разобьете, но от этого вы только проиграете. (Аплодисменты.)
Источник: «10-й съезд РКП(б) (8-16 марта 1921 года): Протоколы», М., Партиздат, 1933, стр. 73-78