"Революционный архив"

Ф. Энгельс

      369

Лондон, 5 августа 1890 г.

     Дорогой Шмидт!
     Ваше письмо путешествовало в моем кармане до самого Нордкапа и объездило полдюжины норвежских фьордов; я хотел ответить на него во время путешествия, но на судне, на котором Шорлеммер и я проделали его, условия для того, чтобы писать, были слишком скверные. Поэтому наверстываю упущенное сейчас.
     Большое спасибо за сообщения о Ваших делах, которые меня всегда очень интересуют. Статью о Кнаппе* Вы все-таки должны постараться написать, это очень важный вопрос. Дело идет о том, чтобы уничтожить прусскую традицию в одном из основных ее пунктов, показать, что ее старое хвастовство основано исключительно на мистификации.
    Обработать английские Синие книги³⁸⁸ для “Archiv”** вряд ли может тот, кто живет не в Лондоне и поэтому не имеет возможности сам судить о теоретическом или практическом значении отдельных документов. Количество публикуемых парламентов документов так велико, что к ним издаются специальные ежемесячные каталоги; таким образом, Вы были бы вынуждены искать в стоге сена иголку, и при этом порой натыкались бы на булавку. Однако если Вы все же хотите предпринять что-либо в этой области – это по большей части кошмарная работа, если делать ее как следует, - то я всегда готов сообщить Вам любые сведения. Впрочем, если Браун хочет иметь для этого дела постоянного человека, то будет лучше всего, если он обратится к Э. Бернштейну (его адрес: 4 Corinne Road, Tufnell Park, N.). Эде Бернштейн как раз собирается заняться изучением положения дел в Англии, как только освободится от “Sozialdemokrat”, так что это, вероятно, как раз подошло бы. Сегодня или завтра он уезжает на несколько недель к морю, поэтому я не смогу поговорит с ним об этом деле, которое только что пришло мне на ум.

* О книге Кнаппа “Освобождение крестьян и возникновение сельскохозяйственных рабочих в старых частях Пруссии”. Ред.
** “Arciv fur soziale Gesetzgebung und statistk”. Ред.

370

    О книге Пауля Барта* я читал в венском журнале “Deutsche Worte” отзыв, написанный злополучным Морицем Виртом^**, и эта критика оставила у меня неблагоприятное впечатление также и о самой книге. Я просмотрю ее, но должен сказать, что если Морицхен правильно его цитирует, то Барт утверждает, будто он во всех сочинениях Маркса смог найти всего лишь один пример зависимости философии и т. д. от материальных условий существования, а именно тот, что Декарт объявляет животных машинами. Мне просто жалко человека, который может писать подобные вещи. И раз этот человек еще не понял, что хотя материальные условия существования являются primum agens***, это не исключает того, что идеологические области оказывают в свою очередь обратное, но вторичное воздействие на эти материальные условия; раз это ему неясно, то он не способен понимать и тот предмет, о котором пишет. Но, повторяю, ведь это все из вторых рук, Морицхен же - опасный друг. И у материалистического понимания истории имеется теперь множество таких друзей, для которых оно служит предлогом, чтобы не изучать историю. Дело обстоит совершенно так же, как тогда, когда Маркс говорил о французских “марксистах” конца 70-х годов: “Я знаю только одно, что я не марксист”.
     Вот также в “Volks-Tribune” происходила дискуссия о распределении продуктов в будущем обществе - будет оно происходить соответственно количеству труда или иначе³⁸⁹. К вопросу подошли тоже сугубо “материалистически” в противоположность известным идеалистическим фразам о справедливости. Но, как ни странно, никому не пришло в голову, что ведь способ распределения существенным образом зависит от того, какое количество продуктов подлежит распределению, и что это количество, конечно, меняется в зависимости от прогресса производства и организации общества, а следовательно, должен меняться и способ распределения. Но все участники дискуссии рассматривают “социалистическое общество” не как что-то постоянно меняющееся и прогрессирующее, а как нечто стабильное, раз навсегда установленное, что должно, следовательно, иметь также раз навсегда установленный способ распределения. Но если рассуждать здраво, то можно все-таки: 1) по-

* П. Барт. “Философия истории Гегеля и гегельянцев до Маркса и Гартмана включительно”. Ред.
** М. Вирт. “Бесчинство по отношению к Гегелю в гонения на него в современной Германии”. Ред.
*** - первопричиной. Ред.

371

пытаться отыскать способ распределения, с которого будет начато, и 2) постараться найти общую тенденцию дальнейшего развития. Но об этом я во всей дискуссии не нахожу ни слова.
    Вообще для многих молодых писателей в Германии слово “материалистический” является простой фразой, которой называют все, что угодно, ее давая себе труда заняться дальнейшим изучением, то есть приклеивают этот ярлычок и считают, что этим вопрос решен. Однако наше понимание истории есть прежде всего руководство к изучению, а не рычаг для конструирования на манер гегельянства. Всю историю надо изучать заново, надо исследовать в деталях условия существования различных общественных формаций, прежде чем пытаться вывести из них соответствующие им политические, частноправовые, эстетические, философские, религиозные и т. п. воззрения. Сделано в этом отношении до сих пор немного, потому что очень немногие люди серьезно этим занимались. В этом отношении нам нужна большая помощь, область бесконечно велика, и тот, кто хочет работать серьезно, может многое сделать и отличиться. Но вместо этого у многих немцев из молодого поколения фразы об историческом материализме (ведь можно все превратить в фразу) служат только для того, чтобы как можно скорее систематизировать и привести в порядок свои собственные, относительно весьма скудные исторические познания (экономическая история ведь еще в пеленках!) и затем возомнить себя великими. И тогда-то и может явиться какой-нибудь Барт и взяться за то, что в его среде, во всяком случае, сведено уже к пустой фразе.
    Однако все это, конечно, выравняется. Мы в Германии теперь достаточно сильны, чтобы вынести многое. Одной из величайших услуг, оказанных нам законом против социалистов¹⁰, было то, что он освободил нас от навязчивости немецкого студента с социалистическим налетом. Теперь мы достаточно сильны, чтобы вынести и этого немецкого студента, который снова очень уж заважничал. Вы, действительно уже кое-что сделавший, сами, вероятно, заметили, как мало среди молодых литераторов, связанных с партией, таких, которые дают себе труд изучать политическую экономию, историю политической экономии, историю торговли, промышленности, земледелия, общественных формаций. Многие ли из них знают о Маурере больше, чем одно только его имя! Самомнение журналиста должно все преодолеть, а этому соответствуют и результаты. Эти господа воображают, что для рабочих все годится. Если бы они знали, что Маркс считал свои лучшие вещи все еще

372

недостаточно хорошими для рабочих, что он считал преступлением предлагать рабочим что-нибудь не самое лучшее!
    К нашим рабочим и только к ним после блестяще выдержанного ими с 1878г. испытания, я питаю безусловное доверие. Как и всякой большой партии, им не избежать в ходе развития отдельных ошибок, возможно даже и больших. Массы учатся ведь только на последствиях своих собственных ошибок, приобретая опыт на своей собственной шкуре. Но все это будет преодолено, и у нас гораздо легче, чем где бы то ни было, потому что наши молодцы действительно обладают несокрушимым здоровьем, и, кроме того, еще и потому, что Берлин, который едва ли скоро освободится от своего специфического берлинства [Berlinertum], является у нас, подобно Лондону, центром лишь формально, а не так, как Париж для Франции. Я довольно часто сердился на французских и английских рабочих, несмотря на то, что понимал причины их ошибок, а на немцев с 1870 г. – никогда: приходилось, правда, сердиться на отдельных лиц, говоривших от их имени, но никогда на – на массы, которые все опять вводили в колею. И я готов биться об заклад, что на них сердиться мне никогда не придется.

Ваш Ф. Энгельс

Я посылаю письмо на адрес “Volks-Tribune”, так как не знаю, годится ли еще Панков*.

*. - предместье Берлина, где жил К. Шмидт. Ред.

Источник: К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения издание 2-е, т.37, стр. 369-372

Примечания:

513

³⁸⁷  Отрывок из данного письма был опубликован в газете “Berliner Volks-Tribüne” № 39, 27 сентября 1890 года. - 369. 

³⁸⁸  Синие книги (Blue Books) - общее название публикаций материалов английского парламента и дипломатических документов министерства иностранных дел. Синие книги, получившие свое название из-за синей обложки, издаются в Англии с XVII века и служат основным официальным источником для изучения экономической и дипломатической истории этой страны. Маркс использовал Синие книги, в частности, при работе с “Капиталом”. - 369.

³⁸⁹ В “Berliner Volks-Tribüne” с 14 июня по 12 июля 1890 г. были опубликованы под общим заглавием "Каждому - полный продукт его труда" статьи Ньювенгейса, Эрнста  Фишера, письмо за подписью "Рабочий", а также заключительное слово к дискуссии. - 370.

459

¹⁰ Ввиду истечения срока действия закона против социалистов правительство Бисмарка выступило в ноябре 1887 г. с законопроектом о продлении еще на 5 лет закона и дополнении его рядом новых, еще более строгих статей. Законопроект предусматривал усиление наказания за распространение социалистической литературы и за участие в социал-демократических союзах вплоть до высылки из страны и лишения подданства.
    Исключительный закон против социалистов был введен правительством Бисмарка при поддержке большинства рейхстага 21 октября 1878 г. в целях борьбы против социалистического и рабочего движения. Этот закон поставил социал-демократическую партию Германии в нелегальное положение; были запрещены все организации партии, массовые рабочие организации, социалистическая и рабочая печать, конфисковывалась социалистическая литература, социал-демократы подвергались репрессиям. Действие закона продлевалось каждые 2-3 года. Однако социал-демократической партии, которая при активной помощи Маркса и Энгельса сумела преодолеть и оппортунистические и «ультралевые» элементы в своих рядах, удалось за время действия исключительного закона, правильно сочетая нелегальную работу с использованием легальных возможностей, значительно укрепить и расширить свое влияние в массах. Под давлением массового рабочего движения исключительный закон был отменен 1 октября 1890 года. Оценку этого закона см. в статье Энгельса «Бисмарк и германская рабочая партия» (настоящее издание, т. 19, стр. 289—291).  -  9, 110, 254, 275, 298, 314, 322, 325, 335, 339, 371, 373, 376, 380, 405.