зывает, что одно увеличение надела без громадной денежной помощи крестьянину есть ничто. Абсолютизм не в состоянии действительно помочь крестьянству. А либералы? Они требуют выкупа. Выкуп же не может не разорить крестьян. «Только конфискация крупного землевладения» (курсив Каутского) способна значительно увеличить земельный надел крестьянина, не возлагая на него нового бремени. Но либералы самым решительным образом противятся конфискации.
На этом рассуждении Каутского стоит остановиться. Кто сколько-нибудь обстоятельно знаком с партийными оттенками в революционных кругах России, тот знает, что оппортунисты обеих революционных партий, именно по вопросу о выкупе, не только заразились либеральным взглядом, но извращали еще при этом Каутского. Наши меньшевики и на Объединительном съезде и на целом ряде собраний в Петербурге (например, Дан в своих летних отчетах о съезде перед питерскими рабочими) указывали на неправильность того пункта аграрной программы, который прошел при помощи большевиков, потребовавших вставить непременно конфискацию вместо «отчуждения» (смотри первоначальный проект Маслова). Наши меньшевики говорили, что это неверно, что настаивать на конфискации может только вульгарный революционизм, что для социального переворота не важно, будет ли выкуп или нет, и при этом ссылались на брошюру Каутского «Социальная революция», где Каутский по отношению к социалистической революции вообще разъясняет допустимость выкупа. И эсеровские меньшевики, полукадеты, энесы, совершенно так же защищали свой поворот к либерализму в вопросе о выкупе (в одном из выпусков «Народно-Социалистического Обозрения» 116) и также ссылались на Каутского.
Каутский, вероятно, не знает ни поведения меньшевиков в этом вопросе, ни значения политики энесов и их группы. Но своей постановкой вопроса о выкупе в русской революции он дал опять-таки всем нашим оппортунистам замечательное поучение насчет того, как не следует рассуждать. Нельзя из общих посылок
Источник: https://leninism.su/works/52-tom-14/2895-proletariat-i-ego-soyuznik-v-russkoj-revolyuczii.html
180
о соотношении выкупа и конфискации в разных революциях, или в социалистической революции вообще, делать вывода о выкупе в России 1905-1906 годов. Надо поступать наоборот. Надо разобрать, какие классы у нас в России вызвали особенности нашей постановки вопроса о выкупе, из интересов этих классов вывести политическое значение данного вопроса в данной революции и тогда уже оценить правильность или неправильность взглядов разных партий.
Само собою разумеется, что, идя таким путем, Каутский пришел не к затушевыванию различия между либералами и революционерами в вопросе о выкупе (к чему всегда приходят плехановцы и энесы), а к выяснению глубины этого различия. Плеханов, задавая свои вопросы Каутскому, прикрывал различие «оппозиционного» и «революционного» движения посредством отстранения конкретных вопросов. Каутский сбросил прочь эти плехановские прикрытия, извлек на свет божий важный вопрос о выкупе и показал Плеханову, что против революционного движения крестьян борются «по-своему» не только черносотенцы, но и либералы.
«Без отмены постоянного войска, - пишет Каутский, - без прекращения постройки военного флота, без конфискации всего состояния царской фамилии и монастырей, без государственного банкротства, без конфискации крупных монополий, поскольку они находятся еще в руках частных лиц, жел. дорог, нефтяных источников, горных рудников, железоделательных заводов и пр. - неоткуда взять те громадные суммы, которые необходимы для русского сельского хозяйства, чтобы вырвать его из его ужасного состояния».
Припомните обычные меньшевистские речи об утопизме и фантазерстве большевиков, например, речи Плеханова на съезде по поводу требования соединить с радикализмом аграрных требований радикализм политический (отмена постоянного войска, выборность чиновников народом и т. д.) 117. Плеханов хихикал над отменой постоянного войска и выборностью чиновников народом! Плехановская «Современная Жизнь» 118 одоб-
181
ряет направление «Нашего Дела», называя политический оппортунизм «политическим материализмом» (??) и противопоставляя его «революционной романтике».
Оказывается, что осторожный Каутский идет гораздо дальше самого крайнего большевика, выставляет гораздо более «утопические» и «романтические» (с точки зрения оппортуниста) требования в связи с аграрным вопросом!
Каутский требует не только конфискации помещичьих земель, не только отмены постоянной армии, но и конфискации крупных капиталистических монополий!
И Каутский вполне последовательно замечает сейчас же после приведенного места: «Ясно, что либералы пугаются столь гигантских задач, столь решительных изменений в существующих имущественных отношениях. По существу, они хотят продолжать вести теперешнюю политику, оставляя неприкосновенными основы эксплуатации России иноземными капиталами. Они твердо стоят за постоянное войско, которое в их глазах одно только в состоянии обеспечить порядок и сохранить им их собственность...»
Плеханов протестует: с ним поступили несправедливо; он спрашивал Каутского только о поддержке оппозиционных партий на выборах в Думу, а ему отвечают не на тему! Выборы в Думу и - отмена постоянного войска! Какая причуда анархической мысли фантаста, какая революционная романтика вместо требуемого оппортунистом «политического материализма»!
А Каутский продолжает себе «бестактно» критиковать либералов в ответ на вопрос о выборах в Думу. Он обвиняет их за то, что они хотят выжимать по-прежнему из русского народа по миллиарду рублей на военщину и платежи по займам. «Они (либералы) думают, что учреждения Думы достаточно для того, чтобы чудом раздобыть из-под земли миллиарды». «Либерализм столь же мало способен на это (удовлетворить русских крестьян), как и царизм». Каутский посвящает специальную главу выяснению отношений
182
либерализма к социал-демократии. Он указывает, что а России нет буржуазной демократии старого шаблона, в которой первенствующее положение занимала городская мелкая буржуазия. В отличие от Запада, в России городская мелкая буржуазия «никогда не будет надежной опорой революционных партий».
«В России нет прочного остова буржуазной демократии». Этот вывод Каутского основан и на анализе особого положения мелкой буржуазии в городах и на учете того, что классовый антагонизм между капиталистами и пролетариатом развит в России неизмеримо сильнее, чем в эпохи буржуазных революций «старого шаблона». И значение этого вывода громадно. Именно в этом пункте лежит центр тяжести всей той «поправки», которую внес Каутский в постановку вопроса Плехановым, - поправки, равносильной коренному изменению.
Плеханов в своих вопросах оперирует со старым шаблоном буржуазной демократии, не более того. Он употребляет затасканное слово, совершенно забывая определить на основании русских данных, какой степенью демократизма, какой прочностью его и т. д. обладают те различные слои, которые теперь в России выступают в качестве буржуазной демократии. Заслуга Каутского в том, что он подметил этот основной грех Плеханова и принялся разъяснять ему практически тот метод, которым надо приходить к действительному пониманию буржуазной демократии в России. И под умелым анализом Каутского из затасканного старого шаблона стали получаться очертания живых общественных сил России: городского мещанства, - класса помещиков, либеральничающих на грошик и поддерживающих черносотенную контрреволюцию на целковый, - капиталистов, боящихся пуще огня пролетариата, - и, наконец, крестьянства.
Туманный вопрос об отношении к «буржуазной демократии» (французского типа 40-х годов прошлого века?) исчез. Туман был рассеян. А ведь этим туманом и застилали глаза народу наши Прокоповичи, Кусковы, Изгоевы, Струве и прочие либералы, на руку
183
которым играет Плеханов. Вместо тумана старых шаблонов действительно марксистский анализ показал нам совсем особое соотношение демократизма разных слоев и элементов русской буржуазии.
При помощи этого анализа Каутский определяет то особое отношение между российским либерализмом и революционностью крестьян, которое сознательно скрывают кадеты и по слепоте не видят многие с.-д-ты! «Чем революционнее становится крестьянин, тем реакционнее становится крупный землевладелец, тем более перестает он быть, как был раньше, столпом либерализма, тем неустойчивее становятся либеральные партии, тем более подаются вправо либеральные профессора и адвокаты в городах, чтобы не потерять окончательно связи с своей прежней опорой». Этот процесс «ускоряет лишь банкротство либерализма».
Только вскрыв корни этого банкротства либерализма уже в современной русской революции, Каутский переходит к непосредственному ответу на вопросы Плеханова. Прежде чем отвечать, поддерживать ли «оппозицию», надо уметь понять (разъясняет Каутский), в чем классовая опора и классовая сущность этой «оппозиции» (или русского либерализма) и в каком отношении находится развитие революции и революционных классов к положению и интересам либерализма. Выясняя это в первую голову, Каутский сначала приходит к банкротству либерализма, а потом уже посвящает читателя в интересующий Плеханова вопрос: поддерживать ли оппозицию на выборах в Думу? Неудивительно, что на две трети плехановских вопросов Каутскому вовсе не понадобилось отвечать...
Зато ответы Каутского, не удовлетворяя Плеханова, помогут мыслить правильно массе русских социал-демократов.
(1) Буржуазная революция в России или социалистическая?
Нельзя так ставить вопроса, говорит Каутский. Это - старый шаблон. Русская революция, конечно, не социалистическая. О социалистической диктатуре пролетариата («единоличное господство» его) не может
Источник: https://leninism.su/works/52-tom-14/2895-proletariat-i-ego-soyuznik-v-russkoj-revolyuczii.html
184
быть и речи. Но эта революция и не буржуазная, ибо «буржуазия не принадлежит к движущим силам современного революционного движения в России». «Там, где пролетариат выступает самостоятельно, буржуазия перестает быть революционным классом».
И Каутский с энергией, превосходящей обычные большевистские «бестактности» против либералов, заявляет, что наша буржуазия больше боится революции, чем реакции, что она абсолютизм ненавидит за порождение им революции, что она политической свободы хочет для прекращения революции! (А Плеханов наивно отождествлял в своих вопросах борьбу оппозиции со старым порядком и борьбу против покушений правительства раздавить революционное движение!)
Этот первый ответ Каутского есть самое блестящее подтверждение всей коренной основы тактики большевизма. Начиная с женевских газет «Вперед» и «Пролетарий» и продолжая брошюрой «Две тактики», русские большевики всегда основу своей борьбы с меньшевизмом видели в извращении правыми с.-д. понятия: «буржуазная революция». Сотни раз говорили мы и показывали на бесчисленных заявлениях меньшевиков, что понимать категорию «буржуазная революция» в смысле признания за буржуазией главенства и руководящей роли в русской революции есть опошление марксизма. Буржуазная революция вопреки неустойчивости буржуазии, посредством парализования неустойчивости буржуазии, вот как формулировали большевики основную задачу с.-д. в революции.
Анализ Каутского дает нам самое полное удовлетворение. То, на что мы претендовали, - отстаивание позиции революционной социал-демократии против оппортунизма, отнюдь не создание какого-то «оригинального» большевистского направления, - Каутский подтвердил вполне, и это подтверждение тем ценнее, что оно дано изложением существа дела, а не простым генеральским «одобрением» той или иной фракции.
(2) Каутский не только считает «весьма возможным», что в «ходе революции победа достанется с.-д. партии», но объявляет также обязанностью социал-демократов
185
«внушать своим приверженцам уверенность в победе, ибо нельзя успешно бороться, отказываясь наперед от победы».
Этот вывод Каутского есть второе блестящее подтверждение тактики большевизма. Кто сколько-нибудь знаком с литературой двух направлений в социал-демократии, тот должен знать, что меньшевики всеми силами оспаривали возможность и целесообразность победы социал-демократии в современной русской революции. Меньшевики еще на своей конференции весной 1905 г. (с участием Плеханова, Аксельрода и проч.) приняли резолюцию, что с.-д. партия не должна стремиться к завоеванию власти. И с тех пор эта мысль: с.-д. не могут стремиться к победе с.-д. в буржуазной революции проходит красной (или черной?) нитью через всю литературу и всю политику меньшевизма.
Эта политика есть оппортунизм. Победа с.-д. в теперешней русской революции весьма возможна. Мы обязаны внушать уверенность в этой победе всем сторонникам рабочей партии. Нельзя успешно бороться, если наперед отказываешься от победы.
Эти простые и ясные истины, засоренные плехановской софистикой и схоластикой, должны быть продуманы и усвоены всей нашей партией.
(3) Думать, что «все те классы и партии, которые стремятся к политической свободе, должны просто-напросто действовать совместно, чтобы добиться ее», значит «иметь ввиду лишь политическую поверхность совершающегося».
Это - третье подтверждение большевизма. Нельзя из одной только ссылки на то, что к.-д. «по-своему борются за свободу», заключать о совместном действии с ними. Это азбука марксизма, засоренная лишь временно Плехановым и Аксельродом с их поклонниками.
(4) Каков же тот класс, который может помочь с.-д. пролетариату победить в теперешней революции, поддержать его и определить границы немедленно осуществимых преобразований? Этот класс, по мнению Каутского, крестьянство. Только у него есть«прочная
186
общность экономических интересов» «на все время революции». «В общности интересов промышленного пролетариата и крестьянства заключается революционная сила русской социал-демократии и возможность ее победы, но эта же общность определяет и пределы возможного использования этой победы».
Это значит: не социалистическая диктатура пролетариата, а демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Иными словами Каутский формулировал давнюю основную посылку всей тактики революционных с.-д. в отличие и от оппортунистов, и от «увлекающихся». Всякая действительная и полная победа революции может быть только диктатурой, говорил Маркс 119, имея в виду, конечно, диктатуру (т. е. не ограниченную ничем власть) массы над кучкой, а не обратно. Но нам важна, разумеется, не та или иная формулировка большевиками их тактики, а сущность этой тактики, целиком подтверждаемая Каутским.
Кто хочет мыслить по-марксистски, а не по-кадетски о роли пролетариата в нашей революции, о возможном и необходимом «союзнике» его, - тот должен прийти к взглядам революционной, а не оппортунистической социал-демократии на основы пролетарской тактики.